Будь здоров, школяр. Окуджава Б.

Будь здоров, школяр. Окуджава Б.

Краткое содержание произведения Будь здоров, школяр. Окуджава Б.



Будь здоров, школяр. Окуджава Б.



Окуджава Б., Будь здоров, школяр.
Моздокская степь. Идет война с фашистской Германией. Я - боец, минометчик. Я москвич, мне восемнадцать лет, второй день на передовой, месяц в армии, и я несу командиру полка "очень ответственный пакет". Где этот командир - неизвестно. А за невыполнение задания - расстрел. Кто-то силой втягивает меня в окоп. Объясняют, что ещё сто метров, и я нарвался бы на немцев. Меня ведут к командиру полка. Тот читает донесение и просит передать моему командиру, чтобы таких донесений больше не посылал. Я мечтаю о том, как приду обратно, доложу, напьюсь горячего чая, посплю - теперь я имею право. В нашей батарее Сашка Золотарев, Коля Гринченко, Шонгин, Гургенидзе, командир взвода - младший лейтенант Карпов. Коля Гринченко, что бы он ни говорил, всегда "очаровательно улыбается". Шонгин - "старый солдат". Он служил во всех армиях во время всех войн, но ни разу не выстрелил, ни разу не был ранен. Гургенидзе - маленький грузин, на носу у него всегда висит капелька.
Вчера приходила Нина, "красивая связистка", она замужем. "А ты совсем ещё малявка, да?" - спросила она. Придет Нина сегодня или нет?
Вот она идет, рядом с ней незнакомая связистка. Вдруг вдалеке разрыв. Кто-то кричит: "Ложись!" Я вижу, как Нина медленно поднимается с грязного снега, а та, другая, лежит неподвижно. Это первая наша мина.
Я потерял ложку. Есть нечем. Ем кашу щепочкой. Мы идем в наступление. "Что у тебя с ладонями?" - спрашивает старшина. Ладони мои в крови. "Это от минных ящиков", - говорит Шонгин.
Сашка Золотарев делает на палочке зарубки в память о погибших. На палочке уже не осталось места.
Я прихожу в штаб полка. "А у тебя глаза хорошие", - говорит Нина. От этих слов у меня за спиной вырастают крылья. "Я завтра приду к тебе, ты мне нравишься", - говорю я. "Я многим нравлюсь, здесь ведь кроме меня никого и нет", - отвечает она. Мы меняем позиции. Едем на машине. Идет снег пополам с дождем. Ночь. Мы останавливаемся и стучимся в какую-то хату. Хозяйка впускает нас. Все укладываются спать. "Лезь ко мне", - говорит с печки тихий голос. "А ты кто?" - спрашиваю я. "Мария Андреевна". Ей шестнадцать лет. "Иди поближе", - говорит она. "Пусти", - говорю я. "Ну и вались на свою лавку, раз тебе с людьми тесно". На следующий день ранит Гургенизде. "Попадалься", - грустно улыбается он. Его отправляют в госпиталь.
Сашка Золотарев узнает, что неподалеку стоят машины с крупой, а водители спят. "Неплохо бы нам по котелку отсыпать", - говорит Сашка и уходит к машинам. На другой день комбат ругает Сашку за воровство. Я говорю, что Сашка всем раздал, а сам думаю, где он был, этот комбат, когда мы под совхозом № 3 первый бой принимали. В училище по режиму питался. Я вспоминаю, как на последнем комсомольском собрании, когда мальчики один за другим клялись погибнуть за Родину, Женя, которую я любил тогда, сказала: "Мне жаль вас, мальчики. Войне нужны молчаливые, хмурые солдаты. Не надо шуметь". - "А ты?" - крикнул кто-то. "Я тоже пойду. Только не буду кричать и распинаться".
Мы - Карпов, старшина, Сашка Золотарев и я - отправляемся на базу армии за минометами. Мы едем в полуторке. По дороге нам встречается девушка в погонах старшины. Её зовут Маша. Она просит подвезти её в тыл. Мы останавливаемся на ночлег в деревне. Хозяйка нашего дома очень похожа на мою маму. Она кормит нас пирогом из наших сухарей, наливает спирту, чтоб мы согрелись. Мы ложимся спать. С утра садимся в машину.
Мы возвращаемся в штаб дивизии. Я встречаю Нину. "В гости приехал?" - спрашивает она. "Тебя искал", - отвечаю я. "Ах ты мой дорогой... Вот дружок настоящий. Не забыл, значит?" - говорит она. Мы обедаем с Ниной в штабной столовой. Говорим о том, что было до войны, что вот посреди войны у нас свидание, что я буду ждать её писем. Мы выходим из столовой. Я касаюсь её плеча. Она ласково отводит мою руку. "Не надо, - говорит она, - так лучше". Она целует меня в лоб и бежит в начавшуюся метель.
Мы получаем американский бронетранспортер. Мы едем на нем и везем бочку вина - на всю батарею. Мы решаем попробовать вина. Оно льется в котелки по шлангу для бензина и пахнет бензином. Выпив, Сашка Золотарев начинает плакать и вспоминать свою Клаву. Машина идет вперед. Навстречу нам бежит фигура. Это солдат. Он говорит, что "ребят пулями побило", семерых. В живых осталось двое. Мы помогаем им хоронить убитых.
Идет бой. Внезапно меня ударяет в бок, но я жив, только во рту земля. Это не меня убили, убили Шонгина. Сашка приносит связку немецких алюминиевых ложек, но я почему-то не могу ими есть.
"Рама" балуется", - говорит Коля. Я чувствую боль в ноге, левое бедро в крови. Меня ранило! Как же так - не боя, ничего. Меня увозят в медсанбат. Сестра просит у меня документы. Я достаю их из кармана. Вслед за ними выпадает ложка. На ней выцарапано "Шонгин". И когда я успел её подобрать? Вот и память о Шонгине. В барак вносят новых раненых. Один из них злой, из минометной. Он говорит, что все наши убиты: и Коля, и Сашка, и комбат. Он остался один. "Врешь ты все", - кричу я. "Врет он", - говорит кто-то. "Ты не слушай, - говорит сестра. - Он ведь не в себе". - "Наши вперед идут", - говорю я. Мне хочется плакать и не от горя. Плачь. У тебя неопасная рана, школяр. Ты ещё поживешь.


Краткое содержание произведений русской и зарубежной литературы